18 июля 2012 12:57

Выставка Марата Гельмана "Родина", правда, под названием "Неизвестная страна художников" открылась накануне, 17 июля, в Красноярске, который стал уже вторым сибирским городом на пути этой яркой, критически настроенной к собственному обществу и истории выставки. Ее уже второй раз пытались запретить. Быть может, менее рьяно, чем в Новосибирске, где дело дошло до политического скандала, но все же. О том, кому мешает искусство авторов "Родины", а также почему выставка уже третий месяц колесит именно по Сибири и многом другом "Сибинфо" рассказал сам галерист Марат Гельман.

– Выставка "Родина" открылась в Красноярске. Удалось ли Вам поучаствовать в ее открытии?

– Нет, к сожалению, не удалось. Разница во времени и перелеты не позволили мне этого сделать. Организовала выставку Анна Терешкова, директор Сибирского центра современного искусства.

– Откуда такое рвение к запрету Вашей выставки у РПЦ и части общества?

– Мне кажется, здесь многое пошло после дела Pussy Piot, когда общество оказалось взбудоражено, разбужено. Кроме того, невежество некоторых представителей и части общества сыграло свою роль.

Возьмите Салтыкова-Щедрина или Гоголя. Там много критики по отношению к власти. Однако никто не считает это ненормальным. Почему же тогда художественная выставка подвергается таким нападкам?

Вообще в свободном обществе, к которому мы все стремимся, может существовать множество точек зрения, и я не против, чтобы, к примеру, моей оппонировали. Но одно дело критика и наличие оппонентов, а другое – попытка запретить.

Художник – он ведь работает со взрослой аудиторией, которая сама вольна выбирать, куда ей ходить и на что смотреть. Но кто-то почему-то решил, что может не просто оппонировать, а запрещать занимать собственную позицию другим, запрещать им выбирать. 70 лет не прошли даром. Часть общества, видимо, противится собственному освобождению.

Главное для человека – его индивидуальность, а они (мракобесы) относятся к людям, как к какой-то серой массе, которую надо научить, поскольку сама она думать не умеет и надо значит ее оберегать.

– Может быть, тут дело в нашей политической традиции?

– Да, действительно, патернализм жив.

– А что за история со сменой названия выставки в Красноярске?

– Я не сильно вникал в процессы, которые послужили изменению в названии. На мой взгляд, был избран не лучший вариант, но я никого в этом не виню. Это такие маленькие хитрости, на которые вынуждены идти организаторы.

Совершенно правильно отреагировали в Минкультуры края, сказав, что не имеют права вмешиваться в художественную деятельность музея. Подобна история была, кстати, и с Большим театром в Москве. Тогда также во вмешательстве во внутренние процессы театра отказали депутатам Госдумы. Но, чтобы избежать больших скандалов, организаторы выставки в Красноярске немного поменяли декорации. Они лучше меня знают красноярский контекст, потому я и не против.

– Почему именно сибирские города Красноярск и Новосибирск были выбраны для организации выставки?

– Во-первых, потому что именно из этих городов поступили заявки. И потом ведь выставка достаточно демократична. И кстати, публика, по крайней мере, в Новосибирске, где я был на открытии выставки "Родина", благодарно принимала работы. Это и неудивительно, ведь выставка рассчитана на широкую аудиторию, она яркая.

– После Красноярска куда поедет выставка?

– Поедет в Москву. Есть предварительные договоренности показать ее в Минске и Алма-Ате.

Павел Быковских

фото: susanin.udm.ru